Еще один образец современной прозы - от известного финансиста, инвестиционного банкира.
Особенно автор славится своего рода историческими хрониками -)
...а также умением писать просто о сложном
(в частности, о политике ...мире экономики & финансов
)
Вашему вниманию -
Айдан Карибжанов
1. Мажестик
[spoiler]Начало этой истории довольно традиционное для Парижа второй половины XIX века... дворец, построенный русским умопомрачительно богатым князем. Потом дела пошли не так, князь продал его испанской королеве, бежавшей от революции. Королева скучала по родине долгих 36 лет, пока не померла. Когда распахнули пыльные окна оказалось, что на дворе уже XX век, век наступающего гуманизма и научно-технического прогресса, век, который победит войны и болезни. Хваткий девелопер, современник чеховского купца Лопахина, переделал дворец в совершеннейший отель своего времени - Мажестик. Пять минут ходьбы то Триумфальной арки, пятнадцать до нового чуда света - железной башни инженера Эйфеля. Двадцатый век начинался!
Но все пошло как-то не так. Во время первой мировой, которую принято называть Великой, здесь был военный госпиталь. Может быть в моем номере ровно сто лет назад лежал какой-нибудь молодой лейтенант с отпиленными ногами и решал для себя важный экзистенциальный вопрос: доползти до окна и сброситься на булыжный тротуар авеню Клебер, или все-таки ад существует?
Отгрохотала Великая война, всем было абсолютно ясно, что такого ужаса человечество, конечно, больше никогда не повторит. Париж наводнили модернисты, художники и писатели, где-то недалеко в баре сидел бородатый вечно бухой американец, который все время записывал что-то в записную книжку, нечто лапидарное - "Париж - это праздник, который всегда с тобой." А в Мажестике молодой Гершвин сочинил "Американца в Париже". Через несколько лет он вернется домой в Штаты, чтобы написать Порги и Бесс, а потом умереть от рака головного мозга, а пока он сидит за черным роялем в Мажестике, пьяный от Парижа и сотерна.
Гитлер оккупировал Францию неприлично быстро. С другой стороны Арки, на авеню Фош, 84, находился парижский офис СС. Там, скорее всего, трудился Ханс Ланда - обаятельный негодяй штандартефюрер негодяй из "бесславных ублюдков." А в отеле Мажестик находилось командование Армии во главе с генералом Карлом-Хайнрихом фон Штюлпнагелем, кадровым офицером, награжденным семью крестами на двух войнах, один из которых, кстати, был за взятие Киева. Так вот, генерал был одним из главных организаторов попытки свержения Гитлера в 1944 году. Помните Тома Круза в Валькирии? Это про эту историю. Может быть, долго стоял и смотрел вот в это вот окно седой генерал с прямой спиной и моноклем в глазу перед тем как принять главное в своей жизни решение. Что вспоминал он? Прогулку с будущей женой по Унтер-ден-Линден или танковую атаку под Харьковом. На следующий день генерал даже успел захватить офис СС, прежде, чем был арестован и подвергнут пыткам. Повешен как изменник делу немецкого народа по приговору нацистского "народного трибунала" в берлинской тюрьме. Как все-таки причудливо тасует свою колоду история! А через несколько недель Париж будет свободен. По площади Звезды (это там, где стоит Арка) с ликующей толпой пройдет долговязый носатый генерал, но уже французский, именем которого, эту площадь и назовут спустя четверть века.
Мажестик после войны успел побывать штаб-квартирой ЮНЕСКО, домом приемов министерства обороны и конгресс-холлом МИДа. Казалось, что ничего исторически важного здесь уже не произойдет. Но не тут то было! На том месте, где сейчас находится уютный бар Клебер, находилась маленькая переговорная комната. Ровно сорок лет назад, на протяжении нескольких недель в этой комнате встречались два очень разных человека. Один, губастый с крючковатым носом и очках с толстыми линзами. Другой, седой немногословный азиат, с худым лицом аскета. Генри Киссинджер и член политбюро Компартии Вьетнама Ле Дык Тхо обсуждали мирное соглашение, которое подвело черту под войной во Вьетнаме. Оно будет подписано здесь, в отеле Мажестик, а Киссинджер и Ле Дык Тхо получат Нобелевскую премию мира. Впрочем, вьетнамец гордо от нее откажется. Посидим и мы в этом баре за рюмкой арманьяка, но не будем мешать этим двоим, которые о чем-то спорят за столиком в самом углу.
Вот и кончился век, наступило новое время со своими героями. Экономя на всем, правительство продало старый дворец маленькой, но гордой газовой державе из Залива. Четкие и быстрые гонконгские люди управляют этим великолепием, полностью переделанным по строгим требованиям нового времени. Да и громкого, но дурацкого и старомодного имени Мажестик уже нет. Но исторические персонажи, просто локтями толкаются в просторном лобби. Лёгкая рука была у этого русского князя, так причудливо карты разлеглись![/spoiler]
2. Третьяковка. Кончаловский
[spoiler]Петр Кончаловский, прекрасный художник, очень французский по стилю. Зять Сурикова. Дочь Наталья тоже стала известной художницей. А внуки - Андрон и Никита Михалковы. Но история про один портрет.
Это - Мейерхольд, театральный режиссер, новатор. Первый начал преподавать студентам биомеханику как часть науки актерского мастерства. В 1938 году Сталин закрыл его театр. Газета "Правда" недвусмысленно покритиковала. Жена режиссера тяжело болела. Захворал он и сам. Дом, обычно полный гостей, опустел. Мейерхольда начали избегать.
Позвонил Кончаловский: "Ты давно обещал мне позировать и ты был вечно занят. Ну вот теперь у тебя много времени. Приоденься, я завтра приеду". Ну, примерно, так. Кончаловский обычно работал очень быстро. Написать портрет он мог за пару дней. На этот раз он работал несколько месяцев. Просто Мейерхольда надо было поддержать.
Через год режиссера арестовали, пытали, а вскоре казнили.[/spoiler]
3. Макдональдс
[spoiler]Знакомый бизнесмен рассказывал, что когда впервые оказался за границей в компании таких же других бизнесменов, то сев в такси, скомандовал водителю: "Командир! Вези нас в лучший Макдональдс в городе!"
Первый Макдональдс в Москве открылся в январе 1990 года, то есть спустя пару месяцев после падения Берлинской стены. Не зря ведь Макдональдс оказался в центре войны санкций между Россией и Западом, сакральность его берет исток в те бурные времена. Через дорогу, тогдашнюю ул. Горького, нынешнюю Тверскую параллельно открылась первая пиццерия Пицца-Хат, которая на мой студенческий вкус была даже получше, но такой харизмы как у Мака у нее не было.
Первый Макдональдс стоял на Пушкинской площади, вернее даже на Тверском бульваре, прямо под домом, где жила советская кинозвезда Любовь Орлова. На его месте раньше стояло кафе "Лира", как бы сейчас сказали, "культовое" место для богемной молодежи, что-то вроде алматинской "Театралки." Видимо, Макдональдс и заразился этой культовостью.
Это был предпоследний год Советского Союза, и советский рубль бился в конвульсиях как техасский убийца на электрическом стуле. В дополнение к страшной инфляции в сотни-тысячи процентов в год из магазинов пропали даже остатки советской еды. На этом фоне Макдональдс выглядел вызывающе. Во-первых, по цене бигмака с пирожком в принципе можно было сходить в среднего пошиба ресторан, съесть рубленый шницель с яйцом (это такое блюдо - спросите у родителей или старших братьев), кофе-гляссе, да еще и на графин водки бы осталось. Во-вторых, по сравнению с обычным рационом питания советского человека того времени - зеленая колбаса, соево-крахмальные сосиски, вернее даже сосисЬки, "суповый набор" (это кости, на которых мясо было мало, а потому полагалось варить из них суп), бигмак если и не выглядел супер здоровой пищей, то повышенную вредность уж точно не представлял.
Понимание места Макдональдса в системе ценностей нормального человека пришло ко мне спустя пару лет в Париже, в банке, где я тогда работал. Банк это был не простецкий с ипотеками и сетью филиалов от Бургундии до Гаскони, а такой себе на уме. Во внутреннем телефонном справочнике у двух третей сотрудников "головного банка" в фамилии была дворянская приставка "de", а офис стоял прямо на Елисейских полях, рядом с аркой.
Однажды мой начальник, нормандский дворянин, после обеда поймал меня в коридоре с пластмассовым стаканчиком из Макдональдса, должно быть с ванильным коктейлем. Воспитательная беседа со мной чем-то напоминала разговор Тараса Бульбы со своим непутевым сыном. Злость клокотала в его горле, голос дрожал от негодования. Я, естественно, должен был умереть от голода, спрыгнуть с Триумфальной арки, броситься под скоростной поезд Париж-Марсель, но "никогда, слышишь, никогда мой мальчик, мы все к тебе ведь хорошо относимся, но никогда не приносить в эти святые стены французского банка эту отвратительную котлету, придуманную дьяволом и американцами."
Я был молод, и эта воспитательная беседа повлияла на мое отношение к Макдональдсу. Магия исчезла. Было, конечно, достаточно грехопадений, в манхэттенском диетическом (!) заведении с листьями салата, мюнхенском с пивом. Но всякий раз это заканчивалось страшной изжогой многочасовым комом в горле.
Вот и в наш город (
Алма-Ата) пришло.[/spoiler]
4. Don't cry for me, Argentina.
[spoiler]В 1994 году в еврейском квартале Буэнос-Айреса террористы взорвали машину, погибло 85 человек. Спустя два года террористы атаковали посольство Израиля в Буэнос-Айресе, погибло 29 человек. В обоих случаях сотни людей получили ранения.
Сразу началось расследование, которое какого-то ясного света не пролило. Сначала террористов связывали с Сирией, даже с местными ультраправыми, а потом, вроде, с Ираном. В 2004 году (то есть спустя 10 лет после первого теракта) за дело взялся прокурор Альберто Нисман. А через два года он выдал ордер на арест атташе иранского посольства, министра обороны Ирана и аж тогдашнего иранского президента Рафсанджани. Каких либо существенных последствий это не имело.
Проходит еще десять лет. Пару недель назад прокурор Нисман возбуждает уголовное дело против действующего президента Аргентины Кристин Киршнер. Он утверждает, что президент ради заключения выгодных контрактов с Ираном "спустила на тормозах" расследование и предприняла ряд шагов, которые позволили виновным иранцам уйти от расследования. Прокурор утверждает, что у него есть доказательства, в том числе аудиозаписи. Он прерывает свой отпуск в Европе, чтобы выступить на специальной сессии аргентинского парламента.
Прокурор - человек публичный и тщеславный, ведет свой твиттер, где пафосно обещает "идти до конца, даже если это будет стоить ему жизни."13 января 2015 года, накануне выступления в парламенте, прокурор, находясь в своей квартире в богатом квартале Буэнос-Айреса, перестает отвечать на звонки. Охрана (да, к нему прикреплена охрана) вызывает полицию, наконец вскрывают дверь. Мертвый прокурор лежит в луже крови, рядом револьвер 22 калибра. На руках прокурора не находят следов пороха, но, якобы, от такого револьвера их и не должно быть. Самоубийство. Об этом заявляет и президентша Киршнер.
Семья прокурора прямо говорит об убийстве. В стране начинаются массовые демонстрации под лозунгом Je suis Nisman. Президент Киршнер (называвшая раньше обвинения Нисмана в свой адрес "карточным домиком") вдруг делает разворот на 180 градусов: "Это самоубийство не было самоубийством. Он нужен был им мертвым. Ох, как это печально,"- загрустила она.
По существу предъявленных обвинений Киршнер сообщает следующее. Она считает, что это заговор, организованный бывшим руководителем главной спецслужбы страны. Еще со времен военной диктатуры эта спецслужба не люстрировалась, жила сама по себе. Только в 2014 году Киршнер навела там порядок (со слов Киршнер) и сделала чистку. Вот теперь недовольные аргентинские чекисты мстят ей, подставляя с мертвым прокурором. Киршнер выступает во телевидению и в прямом эфире подписывает указ о полном расформировании конторы.
Тем временем Верховный суд принимает решение полностью опубликовать все досье, собранное покойным прокурором против Киршнер. Его публикуют и находят его очень слабым, ниже всякой критики. Лидер оппозиции обвиняет Киршнер в непоследовательности - то самоубийство, то убийство, а то заговор. "Прекратите вести себя как подросток, ищущий дешевой популярности с помощью своего акаунта в Фейсбуке!" Через 11 месяцев у них выборы.
Вот такая история. Прочитал в одном французском издании. Когда-нибудь по ней, наверное, тоже поставят мюзикл.[/spoiler]